Глава 9
Инженерно-бронетанковые приключения, или комические моменты драматических ситуаций
(Юрий Мироненко)
9.22. Из Капусты в Горох
Тот же несчастный 1963 год. У Джона Фицджеральда Кеннеди вроде бы всё в порядке и он ещё жив, а у меня сплошные неприятности. Не прошло и недели, как я прибыл из Кап-Яра (опять 25), - звонит Ермолаев:
- Срочно оформляй командировку на месяц и в Гороховец.
- Афанасий Семёнович! Зачем? Там же Рыбин командует, а у меня здесь дел невпроворот!
- Езжай и решай вопрос!
- Какой вопрос?
- На месте разберёшься.
Не спеша, оформляю командировку, два дня вожусь с аппаратурой Янгелевской «самоходки», а на третий натыкаюсь на Ермолаева - скандал, да ещё какой! Очертя голову бегу покупать билет, и в тот же день выезжаю в «Горох». Опять нет конкретной задачи.
На Гороховецком полигоне проходит стрельбовые испытания второй и последний опытный образец танка об.287, первый я «сжёг» совсем недавно. Руководит этими испытаниями мой подчинённый отставной полковник Михаил Николаевич Рыбин, человек, разбирающийся в механике и умеющий командовать.
Конечно об. 287 для него «новые ворота», но для обслуживания этих ворот ему приданы десятки специалистов из Москвы, Тулы, Красногорска и др. городов и предприятий, всего вместе с «кировчанами» более ста человек.
Приезжаю, представляюсь командиру полигона полковнику Тодоракиеву, и на предоставленной им машине, трясусь 18 км по лесной дороге до места проживания кировчан и всех остальных.
Лесной гостиничный комплекс, или как его называют «18-ый км», представляет собой содружество длинного одноэтажного барака с тремя маленькими хатками.
В одной из хат проживает мужик с женой по кличке «комендант», который открыто и без стеснения гонит самогон. Самогон у «командированных» успехом не пользуется, по крайней мере, пока не пропиты «командировочные», поэтому коменданту приходится самому ежедневно и в больших количествах потреблять это зелье.
Моё появление на 30 дней Рыбин понял, не как « явление народу», а как конец своего правления, стал жаловаться на здоровье и проситься в Ленинград. До конца его командировки оставалось около 10 дней, и я ему отметил её, «как надо» с условием не показываться на глаза сослуживцам. Этот порядок поощрения особо отличившихся сотрудников был частью целой системы, придуманной мною, чтобы заинтересовать людей беспрекословно и качественно выполнять порученную им работу.
Система полностью себя оправдывала, и меня буквально умоляли взять их с собою в командировку на испытания, в каких бы районах и условиях они не проводились.
Попрощавшись с Рыбиным, и включившись в работу, я понял, что на этот раз приехал вовремя - к первому пуску новой противотанковой управляемой ракеты (с кнюппелем Д.Ф. Устинова).
Ракета наводилась на цель кнюппелем по радиоканалу, а не по проводам, как
« Скорпион», управление которым я усовершенствовал при помощи верёвок и галош.
Итак, первый пуск!
На бетонной площадке установлен танк об.287 с поднятой пусковой установкой. Для проведения пуска необходимо вручную установить на неё ракету. Желающих принять участие в этом хоть отбавляй. Принимаем решение: ракету будут устанавливать трое самых приставучих и скандальных: О.Борисов и Н.Шибаев из ЦНИИ АГ и местный капитан В.Виноградов. Создатели ракеты и танка проявили скромность. Пуск должен производиться от танкового аккумулятора, стоявшего на столе в блиндаже. Для этого от танка в блиндаж были заведены два электропровода, один из которых был присоединён к одной из клемм аккумулятора, а второй провод положили на стол и прижали деревянным бруском. Для производства выстрела надо было просто снять брусок, взять провод и коснуться им второй клеммы.
Представление начинается. Трое избранников подносят ракету к танку. Затем заволакивают её на танк, устанавливают на пусковую установку и, повернувшись к нам, изображают из себя атлантов. Это длится не более двух секунд, после чего…раздаётся шипение, загораются трассёры, атланты кубарем кто куда, а ракета стартует и улетает в поле. Меня поднимает и бросает к блиндажу какая-то неведомая сила. Влетаю в блиндаж. Там один из нудельмановцев, как потом выяснилось – молодой специалист, старательно приматывает ко второй аккумуляторной клемме пусковой провод.
Заламываю ему руку назад и за волосы выволакиваю из блиндажа для вручения Жене Рачицкому - заместителю главного конструктора и одному из авторов улетевшей ракеты.
Допрос с пристрастием выявил необыкновенную любознательность молодого специалиста и желание наводить порядок во всём. Лежащий провод - это непорядок. Провод должен быть подсоединён. А то, что на нём лежит брусок - это тоже непорядок, бруску на проводе делать нечего.
Что касается трёх атлантов, то:
- капитан, как кадровый военный, улёгся рядом с пусковой вниз лицом и прикрыл голову руками. По команде Рачицкого: « капитан Виноградов, встать», он встал целый и невредимый.
- Колька Шибаев сам появился с другой стороны танка и с кулаками бросился на молодого спеца.
- с Олегом Борисовым пришлось повозиться. Как его занесло под танк, он объяснить не смог, и ребятам пришлось вытаскивать его оттуда за ноги.
Пуск ракеты был баллистическим, баллистика оказалась в норме, и молодому специалисту был вынесен условный приговор с испытательным сроком. Испытательный срок был им нарушен буквально через три дня, и он с отметиной на лице был изгнан с полигона.
Кратко об этом случае.
Сижу в гостях у «главного снаряжателя» в его углублённой землянке. Любуюсь, как он четко, без лишних движений колдует с взрывчаткой для последующей начинки ею ракеты. На столике, за которым мы сидим рядом, разложены кучками взрывчатые компоненты. И вдруг нас кто-то раздвигает и с каким-то дурацким вопросом между нами просовывается голова с сигаретой во рту.
Если бы не мгновенная реакция снаряжателя, мы бы взлетели на воздух. Его огромная левая ладонь с длинными могучими пальцами накрыла морду вместе с сигаретой, и, зажав ее, как в тисках, вытащила вместе с телом из землянки на поверхность.
Молодой был изгнан с полигона и наверняка из КБточмаш.
Снаряжатель долго заживлял ладонь от ожога сигаретой, а что стало с мордой любопытного придурка – это его проблемы.
Во всём должен соблюдаться порядок.
|