Глава 9
Инженерно-бронетанковые приключения, или комические моменты драматических ситуаций
(Юрий Мироненко)
9.21. Праздник на Ахтубе
После того, как я «сжег» опытный танк об. 287, меня потянуло искать приключения на полигоне Капустин Яр, но на этот раз в соответствии с решением Ж.Я. Котина. Цель командировки отсутствовала, присутствовало только командировочное удостоверение, подписанное им за пару часов до отлёта в Москву. Продолжался всё тот же 1963 год.
Быстро узнав, какой самоходный стартовый агрегат находится в хозяйстве генерала Василия Ивановича Вознюка, я двинулся в знакомый мне по предыдущим командировкам Кап-Яр.
Подъезжая к месту остановки поезда, где нам подают автобус для доставки на полигон, я в очередной раз обнаружил, что ехал с сыном Н.С Хрущёва Сергеем. Но если в прошлый раз он отказался от предоставленной ему «Волги» и сел вместе с нами грешными в армейский автобус, то на этот раз… он решительно направился к «Волге».
Следующая встреча с ним у меня состоялась в сентябре 1964 года за месяц до изгнания его великого папы со всех занимаемых им постов на генерал-лейтенантскую пенсию. Горе от ума - у него хватило ума дать себе четыре звезды Героев, но не хватило на то, чтобы присвоить к ним звание Генералиссимуса.
Перед отъездом из Ленинграда я дал телеграмму, чтобы меня встретили «наши», и они встретили, так, что блуждать в поисках своих - не пришлось. Как оказалось, я приехал к шапочному разбору. Был сделан удачный пуск, ракета не пошла на Саратов, как обычно, и её не пришлось подрывать и собирать обломки. По традиции тут же была выдана хорошая премия всем присутствующим и по уважительной причине отсутствующим соучастникам удачного пуска. Я же пролетел мимо кассы, т.к. опоздал на сутки, а уважительной причины не нашлось. На следующий день мы уже встречали Ж.Я. Котина, который тоже опоздал, а может быть, был вызван «для получения». Вечером того же дня он даёт мне 25 рублей и поручает организовать на берегу Ахтубы « праздник по случаю удачного пуска» с участием всех «кировчан». Начало праздника - завтра перед заходом солнца.
Мне ничего не оставалось, как сказать - слушаюсь.
На сумму в 25 рублей можно купить 8 бутылок водки и два плавленых сырка, нас же с Котиным 28 человек, каждый из которых оскорбиться, если ему нальют меньше двух стаканов.
Что делать? Вспоминаю высшую арифметику и считаю: если по 2 стакана, то надо минимум 19 бутылок, а учитывая, что это праздник, то 25 шт.
Мало того, водку на полигоне не купишь и надо договариваться с вертолётчиками, которые должны слетать за нею в Волгоград.
С каждых 10 бутылок мзда – 1 бутылка плюс «в лапу». Ну и нужен хоть какой-нибудь деликатес, а то у нас кроме ухи и хлеба ничего не предвидится. Чтобы не унижать генерала Котина перед личным составом, собираю весь этот состав и объявляю, что мне пришло в голову завтра пригласить Котина на «наш» праздник, и если они согласны (а «поддать», они завсегда согласны), то необходимо организовать складчину. Снимаю с вешалки чей-то шлемофон и бросаю туда 50 рублей - 25 котинских и 25 своих. Почин сделан, и деньги посыпались. С таким количеством денежных знаков я мог бы организовать спец. рейс в Москву на лайнере, но ограничился вертолётом. Многие Котина видели издали, а некоторые вообще не видели. Выпить в компании с таким человеком – это событие, которым можно похвастаться в определённых кругах и даже стать в них уважаемым человеком.
Наступает время «Ч». Темнеет. Бескрайняя степь, костёр, огромный котёл с ухой, вокруг котла суетятся ухаделы. На где-то добытом столе для пинг-понга расставляются яства. Внизу под берегом охлаждаются в воде ящики с водкой и коньяком. Несколько пустых бутылок уже валяются в стороне от костра. Все чем-то заняты. Главный конструктор Ж.Я. Котин, с удовольствием вдыхая благоуханный степной воздух, явно отдыхая от ежедневных заседаний, встреч и работы в кабинете, медленно ходит вдоль крутого берега Ахтубы в накинутой на плечи шинелью. Все мы, работники многотрубного «Кировского завода» это хорошо понимаем.
Стало темно. Я подгоняю работников пищеблока, пора уже к столу. Вдруг крик:« ребята Котина не видно!». Несколько человек бросаются в ту сторону, куда ушел Котин. Проходит время и оттуда крик: « Котина нет!».
Небольшое лирическое отступление.
Не знаю, как у других, но у наших была традиция, когда идёт подготовка к любому «празднику», то «для тонуса» периодически принимаются 5 капель. Эти 5 капель принимаются из стаканов, а меньше, чем полстакана – себя не уважать.
- Ребята, внизу котинская шинель плавает! Он сорвался с обрыва! Все сюда!
Кто-то «под тонусом» показал пример, сиганув в чём был с обрыва в воду, мгновенно последовала цепная реакция.
Я и пара инженеров побежали вдоль берега, ведь шинель за что-то зацепилась, а Котина течение могло унести намного дальше. Остальные, половина из которых вообще не умела плавать, бросились в воду из стадного чувства и повышенного тонуса. Загадочная русская душа!
Только благодаря помощи местных и приблудных рыбаков, которые с лодок и плотиков ловили рыбу, никто из «наших» не утонул.
Котина тоже выловили рыбаки в 100 метрах от места падения и высадили на противоположный берег ещё до того, как мы его начали искать.
Всё вроде бы закончилось без жертв, но для четверых праздник, не начинаясь, кончился. Это был я, два инженера и Ж.Я. Котин.
Дело в том, что он на следующий день должен был присутствовать на совещании с участием высокопоставленных лиц, а присутствовать не в чем – вся генеральская форма в глине и насквозь мокрая. В чистоте сохранилась только золотая звезда Героя Соцтруда, промокла только красная ленточка.
Всю ночь в гостинице мы стирали, отпаривали, выглаживали и сушили генеральский китель, штаны с лампасами и рубашку. Стирку шинели отложили на завтра.
Эта каторжная и нервная работа была завершена к 8.00 утра. Котин работу принял.
Проводив его на совещание, мы поехали на Ахтубу убедиться, что там всё в порядке, и убедились. Первым делом нам налили по стакану. Оказывается, бутылку коньяка и бутылку водки они героически не тронули и сохранили для нас. Всё же остальное было выпито вместе с особо отличившимися рыбаками.
Эту историю, вернувшись в Ленинград, я поведал только одному человеку Афанасию Семёновичу Ермолаеву. Он мне приказал её немедленно забыть, и я забыл, как оказалось, только на 46 лет. Сейчас же, когда давно уже нет Ж.Я.Котина и А.С.Ермолаева, неожиданно для самого себя – вспомнил.
Кстати, Котин после совещания, не простившись с нами, улетел в Москву. Грязная шинель осталась в номере гостиницы.
Так и не поняв, зачем меня командировали в Кап-Яр, я через пару дней тоже уехал домой. А вот чистить одежду, устранять на ней различные изъяны и почти профессионально пользоваться утюгом я умею до сих пор.
Может быть, в этом и заключалась цель моей командировки на знаменитый ракетный полигон «Капустин Яр»?
|