УЧИЛСЯ НА БРЕГАХ НЕВЫ
ЗАПИСКИ МУЛЬТИМАТЕРНОГО СТУДЕНТА

 

1001.jpg

САВРЕЙ Владлен Сергеевич
(18.10.1934 - 14.01.2013)
Специалист в области автоматики и автоматизации технологических процессов. Выпускник ЛВМИ 1957г.

1053.jpg

Саврей В.С., 1955г.

1054.jpg

Последнее рабочее место

Сейчас Вы здесь: .:главная:. - .:статьи:. - .:записки мультиматерного студента:.

Глава 10
Владлен Саврей

(Владлен Саврей)

10.72. «Чудо в перьях…»

А тут и главный инженер появился. Не приехал, а, именно, появился. В одно прекрасное утро всех ИТР собрали в пустовавшем до того кабинете. Набилось много народа и пред нашими очами предстал небольшого росточка рыжеватый парень. После пары слов, которые сказал Хобин, представив его, мы с удивлением услышали, что «…до сих пор все, что делалось на фирме, происходило вопреки всем законам научной организации труда…» Мы - де здесь просто питекантропы какие-то и понятия не имеем как можно резко повысить производительность труда и интенсивность мышления. Но он - Юрий Царегородцев, до сих пор преподававший в институте и знакомый со всеми новейшими достижениями в этой области, нас научит и приучит работать по-новому. Все это было высказано совершенно невнятной скороговоркой, называемой «каша во рту», и я очень засомневался, что его студенты хоть что-нибудь понимали на его лекциях.

Первое впечатление от его появления можно было определить только как «воинствующее невежество» человека страшно далекого от реальной жизни. Естественно, что после этого выступления мы собрались у Хобина в кабинете: Борис Мякишев, Хобин и я. Мы все трое стояли у начала фирмы и имели богатейший опыт практической работы. Нам совершенно ни к чему была этакая напасть со стороны - и так забот хватало. Я до сих пор никому не рассказывал о последнем разговоре с генеральным о его младшем братце, а тут был вынужден это сделать.

Посоветовались и решили, что мне надо переговорить с новичком, ссылаясь на договоренность со старшим братом, но постараться быть подипломатичнее. После обеда я направился к новому главному инженеру, но... он меня не принял (!!?). Обалдеть! Секретарша посмотрела на меня сожалеюще и сказала, что он там что-то чертит, какие-то кружочки и линии. Я плюнул и ушел, дав себе зарок никаких дел с этим пацаном не иметь.

Наутро всем начальникам отделов был вручен «График работы главного инженера». Там было расписано когда каждый из нас мог общаться с ним. Мне выпадало два раза в неделю по 15 минут до обеда. Другим не больше. Самое интересное в этом графике было то, что ежедневно после обеда главный инженер должен был по 3 часа «посещать удаленные объекты». Где он нашел столько удаленных объектов никто, а он тем более, не знал, но отдыхать после обеда по 3 часа ежедневно он мог на вполне законных основаниях, ибо график это утвердил Хобин (!?). Получив это чудо организационной мысли, я спросил у Хобина почему он этот бред подписал. На это он мне ответил, что подписал бы еще больше «удаленных объектов», лишь бы его не видеть. Тут все было ясно. Но «чудеса» продолжались.

У нас на фирме было всего две легковые машины: «Волга» у начальника и ГАЗ-69 для разъездных нужд Управления. В одно прекрасное утро вышло распоряжение главного инженера, согласно которого этот ГАЗик закреплялся за ним и пользоваться машиной можно было только по его специальному разрешению.

У нас в разгаре были работы во Дворце культуры и мне надо было срочно туда поехать. Водитель - мой старинный приятель - очень сконфуженно объяснил мне, что поехать со мной не может, ибо уже получил от нового начальства нагоняй за самовольную поездку. Пришлось идти к главному инженеру за «специальным разрешением».

И тут я понял, что глупость человеческая границ не имеет. Пустяковое дело - поездка на строящийся, важнейший в городе на то время объект, вылилось в целый спектакль, поставленный хреновым режиссером с бездарным исполнителем. «Царек» вызывает секретаря и просит пригласить к нему «моего личного водителя». Та бежит на улицу с третьего этажа и приводит Валеру, который смиренно стоит возле стола пока «Царек» пишет на специально нарезанных (!) листочках бумаги задание шоферу: «Отвезти на строительство Дворца культуры главного конструктора тов. Саврея В.С. и сразу же вернуться обратно. О приезде доложить. Главный инженер Мирнинского Управления «СибЦМА» Ю. Царегородцев». Я специально полностью воспроизвожу весь текст, ибо запомнил его на всю жизнь, как пример человеческой глупости. При этом, пока все это писалось, он несколько раз посматривал в мою сторону, интересуясь, какое впечатление он производит, используя власть. Я только головой покачал, взял бумажку и передал ее тут же в кабинете шоферу.

Захожу к Хобину в кабинет и во весь голос матерюсь. Леня на меня посмотрел и сразу же решил: «Ты что - у него был?» Рассказываю про спектакль и слышу в ответ, что это еще не самая большая дурь, которую самому Хобину пришлось увидеть за те несколько дней, что пацан начал работать. Успокоил, называется.

Дальше - больше. У главного инженера оказалась жена. Мало того, что она была женой, но еще и стала «Нормативным бюро». Что это такое я понял тогда, когда увидел слезы на глазах у моих «курочек». Оказалось, что эта дама должна была проверять все чертежи, выпускаемые нашим КБ на соответствие каким-то местным трестовским нормалям. До этого все чертежи соответствовали общесоюзным нормалям и ГОСТам, но этого ей было мало и она стала заворачивать чертежи «на доработку». Девчата совершенно не понимали ее требований, а внятно объяснить, чего она хочет та не могла. Мало того, никаких нормалей, которые можно было бы изучить, она не показывала. Получалось, что надо было «... делать то, не знаю что» в полном соответствии с законом: «Кто не умеет работать, тот учит. Кто не умеет писать, тот критикует». Тут уж я не выдержал и довольно резко поставил ее на место, а своим «курочкам» запретил носить чертежи кому-либо на проверку после того, как я их подписал.

Реакция мужа последовала на следующий день. Меня «внеочередно» пригласила секретарша. «Царек» попытался мне что-то выговорить, но слушать я его не стал, а просто пересказал наш разговор с его братом - генеральным директором. При этом высказал все, что я думаю о его организаторских талантах, которые кроме вреда и потери рабочего времени ничего не приносят делу. А о его жене прямо сказал, что могу взять ее в КБ копировщицей и то только после того, как она извинится перед моими девочками и покажет свои таинственные «местные нормали».

Тот малость растерялся от накала разговора. Это шло вразрез с его понятиями о производственных отношениях и было ему просто непонятно. Мне его даже жалко немного стало. Я предложил ему собраться вместе с Хобиным и несколькими старыми работниками и переговорить обо всем, что происходит, пока он не наломал дров и не настроил против себя всех. Тот вдруг решил иначе: «Приходите сегодня вечером ко мне в гости и там мы поговорим обо всем». Идти мне к нему очень не хотелось, но я согласился, надеясь на более откровенный разговор в домашней обстановке.

Не получилось. Дома у него мы просидели за столом несколько часов и все это время он мне (!?) рассказывал как важно автоматизировать драги и какой вклад он в это дело внес. Я попросил его показать диссертацию и с удовольствием показал на перечень использованных им материалов в конце ее. Там были все мои работы из «Колымы», «Сборника трудов ВНИИ-1» и «Реестра изобретений...». Надо было видеть выражение его лица, когда он отождествил того Саврея с сидящим рядом с ним мужиком!

После этого он мог говорить только о том, что надо как можно скорее внедрять его проект автоматизации драг, над которым корпел Долбунов. Тот уже успел нажаловаться на то, что я, якобы, зажимаю эту работу и не даю самому Долбунову развернуться во всю мощь его интеллекта.

Я пообещал, что эта работа будет делаться в полном объеме только тогда, когда будет финансирование этого проекта. А пока бесплатно работать я могу позволить только Долбунову, поскольку он мне на других работах и на хрен не нужен. Тут я попросил «Царька» вплотную заняться работой с «Якуталмазом» по открытию финансирования, а поскольку он там никого не знает, то попросить о помощи Хобина. Вроде договорились и перешли на показ библиотеки.

У этого деятеля несколько стен были сплошь заставлены стеллажами с книгами. Пройти мимо такого богатства я не мог и стал изучать содержимое полок. К моему огромному удивлению там не было ни одной (!) книги для чтения - ни классики, ни беллетристики. Только техническая литература! Мания у него, что ли была собирать техническую литературу? Книги были по самым разным областям знаний - от астрономии до ремонта бытовых приборов. Причем практически все были, как раньше говорили, даже « не разрезаны». Купили и поставили на полку для создания имиджа ученого мужа. Бред какой-то. Я уверен, что все эти книги никогда ему в жизни не пригодятся и пожалел затраченные на это средства.

Пришлось поговорить и с его женой. В наш разговор она не встревала, но постоянно прислушивалась, что говорит ее муж и иногда одергивала его. Про нашу конфронтацию не упоминалось, но, очевидно, между ними был свой разговор. Она свою прыть поумерила и мои девчонки сначала с опаской, а потом и запросто носили ей чертежи - больше ни одного она не вернула.

Вся эта встреча не дала никаких положительных результатов и я для себя решил как можно реже встречаться с этим чокнутым начальством. Все вопросы я мог прекрасно решить и сам, а при случае всегда была обеспечена поддержка Хобина.

Вот уж, воистину, дураку грамота не впрок. Вычитал где-то наш главный про мозговую атаку. Что это такое тогда еще не знали практически в Союзе, а за рубежом уже «штурмовали» давно. Обсуждение какой-либо проблемы сообща с привлечением любых, даже самых невероятных, идей практиковали в узких научных кругах, где такие проблемы возникали.

Надо было присутствовать на первом «мозговом штурме», организованном в кабинете главного инженера! Началось с того, что стали таким способом искать не решение какой-либо проблемы, а саму проблему. Ребята резвились от души! Какого только бреда не несли, наблюдая за энтузиазмом приезжего придурка. Особенно изощрялся остряк Толя Караваев, возглавлявший наладку на время отпуска Мякишева. Вся эта потеха кончилась, конечно же, безрезультатно, но повеселились от души, что не помешало «Царьку» быть очень собой довольным.

Вскоре напасть коснулась непосредственно и меня. Воодушевившись тем, что лучшего подчиненного, знакомого с драгами, ему не найти «Царек» договорился не с заказчиком, а с братом. Трест согласился профинансировать все работы по внедрению автоматики на двух драгах «Якуталмаза». Тресту это нужно было для укрепления своей монополии в этой области, а гарантии оплаты после окончания работ были.

Вызывает меня как-то Хобин. Прихожу к нему в кабинет, а там уже сидит «Юра – дражник» и перед ним лежит пара толстых папок.. Без особых предисловий Хобин предлагает мне возглавить работы по внедрению этого проекта. До этого у нас уже был с ним разговор на эту тему и я ему твердо сказал, что никогда не буду заниматься внедрением чужого проекта, да еще и переделанного таким специалистом как Долбунов. Кроме всего прочего это никак не входил в круг обязанностей главного конструктора. Единственный довод, к которому я еще мог прислушаться - это поддержание престижа фирмы и личная просьба генерального директора. Хобин на это и упирал. Отказаться окончательно я тогда не смог и пообещал, что дам ответ только после подробного знакомства с проектом.

Стал я изучать этот проект в его не переделанном еще виде и понял, что ни о какой автоматизации там и речи нет. Это был просто проект централизованного управления и сигнализации с учетом новой аппаратной базы и возможностей мастерских треста. 90% объема проекта занимали кабельные журналы и схемы прокладки кабелей.

Главной «изюминкой» проекта был центральный пульт в драгерке и кресло драгера. На пульте не было ни одного прибора, контролирующего процесс драгирования и состояние агрегатов драги. Даже сигнализатора уровня воды в отсеках не было, который очень эффектно смотрится на центральном пульте управления. Применение приборов контроля параметров забоя тоже не было, а возможность их применения для русловых драг еще надо было изучить.

Конструкция алмазных драг и обогатительные цепочки отличались от золотых и надо было не переделывать проект, а заново делать его применительно к алмазной технологии. Тупое переделывание монтажных схем и кабельных журналов, чем занимался более полугода Долбунов, ни к чему хорошему привести не могло.

Все это я не поленился очень подробно расписать в докладной записке на имя генерального директора, в копии его брату. Получилась объемная работа, из которой следовало, что у меня есть все основания этим делом не заниматься. От меня после этого отстали, но работу продолжили.

К тому времени мы уже закончили проект по Дворцу культуры и мастерские приступили к изготовлению оборудования. Я решил поднатаскать своих «курочек» на производстве и они по очереди стали появляться в цеху и следить за тем, как их чертежи превращаются в изделие и как надо проектировать, чтобы изготовление было технологичным. Многие из них до того времени понятия не имели об этом, а тут сразу столько нового, да еще и высказанного «рабочим» языком, если в чертежах что-либо не так. После этого они стали более зряче проектировать шкафы автоматики и прочее оборудование и замечаний по проектам практически не было.

Пока шел монтаж, а потом и наладка во Дворце культуры я старался бывать так как можно чаще, чтобы не заниматься дражными делами. К осени все было готово и мы с Борисом Мякишевым «включили рубильник». Все заработало практически без замечаний и после 72 часов обкатки мы успешно сдали электрооборудование и автоматику сцены в эксплуатацию. Так она работает до сих пор. Позже мне рассказали, что проект получился настолько удачным и простым, что его запросили несколько городов и «СибЦМА» весьма прибыльно его продала.

Жаль, что не пришлось внедрить проект автоматического управления наружным освещением города. Разрабатывали мы его недолго. Предварительно я съездил в командировку в Красноярск, где такая система довольно успешно работала. Принцип был предельно ясен, но были свои тонкости в проектных решениях, выстраданных при эксплуатации такой системы. Со мной поехала одна из «курочек», которая все эти «заморочки» изучила и скопировала. Все это помогло потом при составлении проекта для Мирного, которым она руководила. Надо было видеть с какой серьезностью и ответственностью девчонки отнеслись к этой работе, которая для них была первой практически самостоятельной работой! Вот поэтому я и сожалею, что у «Якуталмаза» не оказалось денег для внедрения проекта. Для Мирнинского района с его Вилюйской ГЭС совершенно не нужно было экономить электроэнергию, а это-то и было главным преимуществом системы.

Тем временем, несмотря на то, что я отказался участвовать в работах на драгах, пришлось мне все-таки этим заняться. Курировать эту работу со стороны «Якуталмаза» назначили моего друга Юру Айрапетова - главного энергетика прииска «Ирелях», которому принадлежали обе драги. Для него это было совершенно новым делом. Пока завозили из Красноярска пульт, кресло и несколько шкафов и устанавливали их на драге все шло, вроде бы, гладко. Но вот настало время электромонтажных работ.

Хобин организовал бригаду монтажников, подобрав туда молодых, но опытных ребят. Бригадир у них был очень амбициозный парень, умевший постоять за интересы бригады, невзирая на личности, от которых эти интересы надо было защищать.

Первым «обидчиком» монтажников стал, конечно же, Долбунов с его сырыми схемами. Ребятам совершенно некогда было работать, бегая к нему с вопросами. В проекте было столько всяческих нестыковок, вносилось столько изменений и переделок, что работа оказалась на грани срыва. Монтажники отказались работать пока проект не будет приведен в норму. Хобин пообещал закрыть чуть ли не двойные наряды, но дело не двинулось и потребовалось вмешательство заказчика - Юры Айрапетова. Тот вник в возникшие трудности, ужасно расстроился и пришел ко мне посоветоваться, что делать дальше. Хитрый Юрка при этом всячески превозносил мой опыт в работе на драгах, а в конце «неформальных» посиделок добился- таки от меня обещания помочь ему разобраться с долбуновским проектом.

Действительно, в жизни все повторяется. Приехав на так знакомую мне драгу ИЗТМ-250, я пролез все места установки оборудования, посмотрел технологическую цепочку и те чертежи, что выдал в работу Долбунов. Впечатление было такое же, как при первом знакомстве с обогатительной фабрикой на Иультине: стоят шкафы - нет кабелей; проложен кабель - нет аппаратуры; есть и то и другое, но нет проекта на эту часть работы. Полный бардак! Прошу найти Долбунова и привести его в драгерку.

И опять его появление напомнило мне Ваню Гончара, по уши вымазанного углем в иультинской котельной. Является ко мне - главному конструктору - мой подчиненный - конструктор, откомандированный на самостоятельную и очень ответственную работу в таком виде, что даже шахтеры из угольного забоя вылезают чище. В руках у него кипа скомканных листов синек, исчерканных красным карандашом, что должно означать интенсивную работу над схемами. Я смолчал, но понял, что надо принимать радикальные меры, а то плакала моя тринадцатая зарплата.

К работе очень активно подключился только приехавший в Мирный Валера Рейтенбах, назначенный энергетиком на драгу. Посоветовавшись, мы решили, что бригаду разобьем на звенья и «посадим на урок», т. е. будем вечером выдавать задание на следующий день каждому звену, а за день до этого подготовим все чертежи на эту часть работы.

Я приставил к Долбунову очень серьезную и грамотную даму с наказом не допускать никакой самодеятельности и строго следить за выдачей схем. Несколько дней пришлось нам с Айрапетовым поработать на драге, а потом дело наладилось. Надо было торопиться, чтобы до ледостава все сдать заказчику, а то работа автоматически переходила на следующий год и нам грозило невыполнение годового плана.

Интересно, что «Царек», в муках выродивший этот проект, ни разу (!) не побывал на драге, чтобы хоть посмотреть, что из его проекта получается. И когда на очередной планерке он попытался допросить меня о работах на драге, да еще в таком тоне, будто я - главный конструктор - головой отвечаю за это дело, терпение мое кончилось. В лучших традициях вилюйских бияновских планерок я его « понес по кочкам» и высказал все, что думаю об идиотских играх с посещением каких-то мифических «удаленных объектов» вместо того, чтобы курировать работу, автором которой он себя считает. Много еще чего добавил к этому, доставив присутствующим большое удовольствие. Борис Мякишев решил, что после этой планерки нам надо уйти с работы, если не совсем, то уж для «принятия на грудь» обязательно. Что мы и сделали: пошли ко мне и отвели душу.


© Владлен Саврей

2008-2016


Ваши отзывы, вопросы, отклики и замечания о заметках Геннадия и однокашников мы с нетерпением ждем в .:специально созданном разделе:. нашего форума!

Копирование частей материалов, размещенных на сайте, разрешено только при условии указания ссылок на оригинал и извещения администрации сайта voenmeh.com. Копирование значительных фрагментов материалов ЗАПРЕЩЕНО без согласования с авторами разделов.

   
 
СОДЕРЖАНИЕ
Об авторе
Предисловие с послесловием
(Г.Столяров)
0. Начала
(Г.Столяров)
1. Живут студенты весело
(Г.Столяров)
2. Военно-Морская Подготовка
(Г.Столяров, Ю.Мироненко, В.Саврей)
3. Наши преподы
(Г.Столяров, Ю.Мироненко, В.Саврей)
4. Скобяной завод противоракетных изделий
(Г. Столяров)
5. Завод швейных компьютеров
(Г. Столяров)
6. Мой старший морской начальникNEW!
(Г. Столяров)
7. Про штаны и подштанники
(Г. Столяров)
8. Наука о непознаваемом - ИНФОРМИСТИКА и ее окрестности
(Г. Столяров)
9. Инженерно-бронетанковые приключения, или комические моменты драматических ситуаций
(Ю. Мироненко)
10. Владлен Саврей
(В. Саврей)
 
ПОДСЧЕТЧИК
 
Эту страницу посетило
364395 человек.
 

 

 



Powered by I301 group during 2000-2005.
© 2004-2021